В первой статье, рассказывающей о скандале вокруг Дома журналиста ("Журналисты в скобках", НГ № 23, 05.04.2004), мы посетовали на то, что человека, который мог бы пролить свет на темные пятна в этой запутанной истории, в те дни не было в городе. Речь о председателе Союза журналистов Владимире Угрюмове. Впрочем, теперь уже бывшем председателе. В понедельник, когда Угрюмов вернулся в Питер, на него тут же нахлынули крайне неприятные известия. Собственно, ко времени его возвращения вопрос о его отставке, по сути, был уже решен. Оставалось оформить процедуру чисто технически. Что и произошло. А причиной стал тот самый громкий скандал, разразившийся из-за того, что права на Дом журналиста предъявили (и небезосновательно) коммерсанты.
Владимир Угрюмов был председателем Санкт-Петербургского Союза журналистов в течение двух лет: с апреля 2002-го по апрель 2004-го. 5 апреля, в связи со скандалом, он заявил о сложении с себя обязанностей руководителя питерской журналистской организации. Его отставка в тот же день была принята на экстренном пленуме СЖ, временно исполняющим обязанности председателя был избран Андрей Константинов. Новому руководителю достались в наследство тяжелые проблемы, связанные с фактической потерей права на доверительное управление особняком на Невском проспекте, 70. Впрочем, по мнению секретариата Союза теперь уже во главе с Константиновым, не все потеряно. Секретариат обратился к губернатору Валентине Матвиенко, которая обещала помочь...
А что касается Угрюмова, то он получил в свое время тяжелое наследство от прежнего руководства: долг в 800 тысяч рублей, эти деньги творческий союз задолжал городской казне за использование все того же особняка на Невском. Долг достался Угрюмову в наследство от прежнего руководства Союза во главе с Игорем Сидоровым.
Сидоров, в отличие от Угрюмова, в Домжуре был долгожителем, в кресле председателя творческого союза просидел 8 лет: с мая 1994-го по апрель 2002-го. И все эти годы, по его словам, он посвятил борьбе со злополучным африканским рестораном "Доменикос", который и наделал долги, сыгравшие роковую роль в судьбе Домжура.
Впрочем, и Сидоров получил злополучный ресторан в наследство от прежнего руководства, на этот раз во главе с Анатолием Ежелевым. Договор был заключен именно при нем. Африканский ресторан существовал в Домжуре с 1994 по 1999 год. О том, что вокруг него творились какие-то темные дела (в переносном смысле), свидетельствует хотя бы тот факт, что директор "Доменикоса" был убит. А его зловещая роль в судьбе Домжура заключается в том, что рестораторы не платили арендную плату, задолжав Союзу журналистов кругленькую сумму. Игорь Сидоров пытался исправить положение, подал на горе-рестораторов в суд. Тяжба продолжалась девять месяцев и завершилась победой творческого союза. Только вот... ресторан за это время прекратил существование, а его учредители исчезли, как сквозь землю провалились. И, несмотря на то что был арестован банковский счет и наложен арест на ресторанное имущество, компенсировать потери не удалось. Долг больше чем в 2 миллиона рублей так и остался безвозвратным. 30% из этой суммы по закону Союз должен был перечислить в городскую казну - отсюда и возникла роковая цифра - 800 тысяч рублей. Которая камнем повисла на шее Союза журналистов. И в солнечные апрельские дни 2004 года потянула творческий союз на дно.
Правда, это случилось не сразу. И поначалу даже ничто не предвещало грозы. Ведь городская администрация еще при Анатолии Собчаке оформила с Союзом журналистов договор, по которому особняк на Невском на 25 лет переходил в доверительное управление творческому союзу. И даже накопившийся неоплатный долг городской казне сперва не особенно тревожил акул пера и микрофона. Горадминистрация уже во главе с Владимиром Яковлевым долгие годы закрывала глаза на долги Домжура. Так продолжалось до той поры, пока власть не поменялась в очередной раз. И вот неделю назад грянуло. Управляющая компания "Питер" предъявила свои права на особняк на Невском. Причем вполне обоснованно, предъявив документы, из которых следует, что права на доверительное управление Домжуром переходят от Союза журналистов "Питеру". Правда, не на 25 лет, а всего на 5. Но сути это не меняет. А суть в том, что творческий союз своих прав на Домжур лишается, причем по собственной же воле.
Случилось это именно теперь, уже при новой хозяйке Смольного. Правда, сама Валентина Ивановна к этой ситуации не имеет ровным счетом никакого отношения. Просто разразился хрестоматийный отечественный кризис под названием "спор хозяйствующих субъектов".
И все же не спешите с выводами. Перефразируя известную истину, можно сказать так: есть спор хозяйствующих субъектов и Спор Хозяйствующих Субъектов. Это когда речь идет о средствах массовой информации. И в этом случае не обойтись без тайного или явного политического подтекста.
Владимир Угрюмов:
Я считаю, что меня использовали как своего рода разменную монету. Едва ли не решающую роль сыграло то, что новая администрация Смольного была недовольна позицией Союза журналистов под моим руководством. И, как я понимаю, своего рода негласным условием оказания помощи Союзу в экстренной ситуации была смена руководства Союза. Все эти события развивались в те дни, когда меня не было в городе, но у меня есть все основания полагать, что именно мое смещение с поста руководителя Союза журналистов было тем условием, при котором Смольный брался помочь - чтобы не допустить перехода Дома журналиста в руки коммерческой организации, сохранить его за Союзом журналистов.
Что конкретно имеет в виду Владимир Угрюмов? Чем могло быть вызвано недовольство Смольного? Многим. Например, тем, что в стенах Дома журналиста во время губернаторской кампании осенью прошлого года проходили пресс-конференции Константина Сухенко и Анны Марковой, оппонентов Валентины Матвиенко. Или тем, что здесь собирались члены неформального объединения журналистов "Петербургская линия", вступавших в этих стенах в достаточно жесткий диалог с Валентиной Ивановной. Или, к примеру, тем, что в преддверии президентских выборов в марте нынешнего года здесь состоялась большая пресс-конференция Сергея Глазьева, формального противника действующего президента, которому повсюду отказывались предоставлять помещения... Но ведь все это вполне соответствует духу и букве не только журналистского цеха, но и российского закона, который декларирует свободу СМИ и право граждан на получение информации! Так-то оно так. Но только ведь и властная вертикаль не шутка...
Владимир Угрюмов:
Ситуация оформления компанией "Питер" сделки, в результате которой право на доверительное управление Домом журналиста переходит от Союза журналистов "Питеру", нечиста с моральной и, возможно, с юридической точки зрения. Я не исключаю даже, что в документах могут быть обнаружены признаки подлога. События развивались так. В декабре прошлого года была достигнута договоренность о том, что будет подписан предварительный договор с "Питером". При этом подразумевалось, что впоследствии, после уточнения деталей, будет подписан новый, окончательный договор. Об этом у нас была устная договоренность с Юрием Борисовым, генеральным директором "Питера". Но потом у меня и у некоторых секретарей Союза возникли серьезные опасения из-за того, что "Питер" изменил свое поведение, стал проявлять куда большую агрессивность. Например, начались разговоры о том, что Союзу не нужен большой зал Домжура, стали настойчиво интересоваться тем, как скоро мы вывезем библиотеку. Это настораживало. И в результате я решил не подписывать окончательный договор. Тем не менее теперь "Питер" представляет подписанные бумаги об уступке им права на доверительное управление, вызвавшие у меня серьезные сомнения.
Какие сомнения одолевают Владимира Угрюмова? Он обращает внимание на определенные расхождения первоначальной и конечной копии договора (он состоит из двух листов и подписан тремя сторонами: Союзом журналистов, компанией "Питер" и КУГИ Центрального района Петербурга). Документы практически идентичны. Но при более внимательном изучении можно заметить такую деталь. Номер доверенности представителя КУГИ Центрального района и дата ее оформления в одном и в другом случае разные. Причем в первом случае доверенность уже утратила силу к тому дню, когда, по утверждению "Питера", был заключен итоговый договор. Которого, как утверждает в свою очередь Угрюмов, он не подписывал. И именно этот факт, по его предположению, мог заставить коммерсантов просто заменить первый лист первоначального договора, превратив его таким нехитрым образом в новый, итоговый. Так или иначе, как предполагает Угрюмов, этот факт может послужить основанием для того, чтобы оспорить договор в суде. Впрочем, для начала, по договоренности, достигнутой новым руководством СЖ с Валентиной Матвиенко, документы тщательно изучат в Юридическом комитете администрации губернатора.
Владимир Угрюмов:
Весь этот вопрос с Домом журналиста я с самого начала рассматривал как политический, а не имущественный. Прежняя администрация во главе с Владимиром Яковлевым относилась терпимо к тому, что у нас возник долг перед городским бюджетом. Долг этот в свою очередь возник из-за того, что нам не заплатил за аренду ресторан "Доменикос". Но вот в прошлом году, когда вопрос об отстранении Яковлева был уже фактически решен, Смольный стал на нас давить, требуя немедленного погашения долга. 8 августа 2003 года (и.о. губернатора тогда был Александр Беглов) мы получили уведомление КУГИ о том, что мы должны освободить помещение Дома журналиста. Ну а вся эта история с выбором управляющей компании "Питер", которая возьмется за управление Домжуром и берется погасить наш долг, возникла также под давлением Смольного.
Выходит, штаб революции и резиденция главного городского начальства давно держала Союз журналистов "на крючке", которым являлся неоплатный долг городу? Долг, который можно было простить, но дальновиднее все же было оставить все как есть. На всякий случай. Вот случай и подвернулся. Нет, конечно, Смольный журналистов специально в петлю не подсаживал, руководство журналистского союза само смело шагало в нужном направлении. А Смольный просто так заполучил их прямо в руки...
В результате разразившегося кризиса Союз журналистов (который, между прочим, насчитывает больше 2300, простите за нехорошее слово, членов) оказался лицом к лицу с суровой реальностью: перед ним замаячила реальная перспектива оказаться без своего дома на Невском. Или, по крайней мере, существенно в нем потесниться.
Чтобы попытаться как-то изменить нежелательный ход событий, ходоки от секретариата Союза отправились в Смольный. И там, по словам делегатов, Валентина Матвиенко недвусмысленно дала им понять, что Дом журналиста в обиду не даст, попытается уладить конфликт с компанией "Питер". В результате, как резюмировал Андрей Константинов, перед Союзом журналистов открылись три пути дальнейшего разрешения конфликта.
Во-первых, вести переговоры с компанией "Питер", в результате чего, возможно, удастся найти компромисс. Во-вторых, если это не получится, искать другие управляющие компании, которые могли бы принять участие в тендере на право доверительного управления Домжуром. А в-третьих, предложить собственную схему управления особняком на Невском, для чего, конечно же, необходимо найти инвестора.
Состоявшийся в тот же день экстренный пленум Союза журналистов пришел к выводу, что предпочтителен третий вариант - возвращение прав на доверительное управление Домжуром Союзу. Для чего поручили секретариату СЖ проработать этот вопрос и на следующем пленуме, который состоится через две недели, обсудить предлагаемые варианты.
Но... Остается еще много но. Ну хотя бы такие.
Первое. Сделку об уступке прав на доверительное управление от Союза журналистов компании "Питер" никто пока не отменял. И если "Питер" добровольно (или под нажимом Смольного) не пойдет Союзу навстречу, придется все же обращаться в Арбитражный суд. Исход дела при этом совсем не очевиден.
Второе. Включение административного ресурса губернатора - аргумент, конечно, веский. Правда, при этом возникает непростая этическая коллизия. А как же приоритет права, демократических ценностей, о чем неустанно пишет сама же пресса?
Третье. Если Матвиенко успешно "разрулит" конфликт, не случится ли так, что питерская пресса - добровольно или под нажимом все того же Смольного - окажется скована комплексом пожизненной благодарности городской власти?
И наконец, четвертое. Устные политические заявления - жанр специфический. И если в один прекрасный момент их тональность вдруг меняется на противоположную, к этому тоже надо относиться с пониманием. Специфика жанра.