Полезное
/ Законы

19 января 2022 11:49

«Когда в список включают “Росбалт”*, это уже безумие»: юристы предложили свои корректировки в законы об «иноагентах»

На прошлой неделе ведущие российские юристы провели круглый стол, на котором обозначили основные проблемы законодательства об «иноагентах», обсудили уже внесённые партиями поправки и предложили свои варианты изменений.

Юристы сошлись в одном: законодательство об «иноагентах» «токсично», но отменить его пока невозможно. Мы публикуем основные доводы и предложения спикеров.  

Галина Арапова*, медиаюрист, директор «Центра защиты прав СМИ»**

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА

— На протяжении последних десяти лет мы наблюдаем постоянно меняющуюся риторику. В 2012 году при внесении закона «Об НКО» основным лейтмотивом была прозрачность перед обществом и государством того, откуда организации получают деньги и на что они их тратят. 

Сейчас ситуация изменилась. Во-первых, расширился круг «иноагентов». Если начиналось всё с НКО, то сейчас статусом наделяют и общественные объединения, и редакции СМИ, и граждан. 

Во-вторых, началось ужесточение. В 2020 году в так называемый «закон Димы Яковлева» была внесена новая статья 2.1 — по ней «иноагентом» может стать любой человек (независимо от гражданства), осуществляющий политическую деятельность или целенаправленный сбор сведений о военно-технической деятельности РФ и получающий при этом помощь из-за рубежа. И хотя этот реестр ещё «не расчехлился», приготовления к его запуску уже ведутся. В конце сентября был принят приказ ФСБ о перечне информации, которая не составляет гостайну, но при её получении иностранными источниками может нанести ущерб безопасности РФ. То есть сегодня речь идёт не о повышении прозрачности отчётности, а о том, что государство рассматривает НКО, СМИ, общественные организации и даже граждан как некую угрозу национальной безопасности. 

Ещё один неправомерный момент — использование Росфинмониторинга для доступа к информации о счетах граждан. В каждом судебном деле об «иноагентах» приводится ссылка на данные Росфинмониторинга. То есть ведомство за пределами своих полномочий предоставляет сведения от банков Минюсту. Законы, регулирующие полномочия Росфинмониторинга, ограничивают его работу контролем за отмыванием незаконно полученных денег и за финансированием терроризма. Ведомство может передавать данные либо налоговым органам, либо правоохранительным. Минюст не является ни тем, ни другим. 

Валерия Ветошкина*, адвокат «Первого отдела»

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА

— В отличие от обычных граждан, «иноагентам» приходится предоставлять избыточную информацию о себе. Требования к адвокатам указывать источники и цели расходования средств нарушают не только неприкосновенность частной жизни, но и адвокатскую тайну — ту гарантию, что защищает отношения с доверителем. 

Более того, статус «иноагента» урезает возможность адвоката общаться со СМИ, цитируемость падает — последствия такие же, как и для «редакций-иноагентов». А в некоторых судебных процессах публичная огласка необходима. 

«Адвокаты-иноагенты» оказываются меж двух огней: с одной стороны – желание оказывать качественные услуги и защищать интересы доверителя, который не давал согласия на раскрытие адвокатской тайны, а с другой – угроза штрафов и уголовной ответственности. Но если ссылаться на американскую версию законодательства, то в ней есть пункт о том, что адвокаты не могут быть признаны «иноагентами» за свою адвокатскую деятельность. 

Елена Першакова, юрист фонда «Общественный вердикт»**

— Если федеральное законодательство об «иноагентах» не предусматривает ограничений, важно, чтобы они не появились на региональном уровне. На деле многие субъекты проявляют самодеятельность. 

В 2018 году фонд «Общественный вердикт»** участвовал в исследовании, в результате которого было выявлено более 350 правовых актов регионального и местного значения, где встречались ограничения. Они делились на три категории: 

  • запрет на получение субсидий и грантов из региональных и местных бюджетов;

  • препятствие для участия в региональных коллегиальных органах (в том числе в общественных палатах);

  • отнесение НКО-иноагентов к субъектам особого контроля. 

Ограничивающие акты нашли в 82 из 85 регионов РФ. 

За последние годы многие НКО были вынуждены закрыться как раз из-за того, что стало невозможно работать с ярлыком «иноагента» в регионах. Так, «Пермский региональный правозащитный центр»** – сейчас он находится в стадии ликвидации – был последней организацией, которая оказывала помощь по защите прав заключённых в Пермском крае. 

Михаил Федотов, председатель СПЧ при президенте РФ до 2019 года, доктор юридических наук

— Мы забываем, что в законе не просто СМИ-иностранные агенты, а «иностранные СМИ, выполняющие функции иностранного агента».

1280x1024_photo_2022-01-19 11.53.29.jpeg

Фото: Скриншот трансляции в Zoom

Слева – та правовая конструкция, которая применена сегодня в законе. Некое физическое или юридическое лицо занимается распространением информации и получает имущество от иностранного источника. Двух критериев достаточно для признания лица «иностранным СМИ, выполняющим функции иностранного агента». Но бессмысленность в том, что СМИ не является лицом. 

Как сказано в том же законе, СМИ – это форма периодического распространения массовой информации под постоянным названием. В «Законе о СМИ» нет никакого лица – это не субъект, а объект права.

Зачем была придумана вся эта конструкция? Чтобы ответить на недружественные действия американской стороны, которая заставила RT зарегистрироваться в качестве «иностранного агента». 

Можно было на это ответить? Можно было. Но для этого не нужно было создавать бессмысленную конструкцию. В «Законе о СМИ» есть 55-я статья, которая предлагает идею ответных мер. Если в иностранном государстве дискриминируют российских журналистов, то правительство РФ вправе принять ответные меры в отношении иностранных журналистов данного государства, работающих на территории России. 

Справа на схеме вариант, как можно построить нормальную юридическую конструкцию по принципу «ответных мер на недружественные действия». Сначала нужно вывести понятие «иноСМИ». А после выделить из иностранных СМИ вид, который «выполняет функции иностранного агента». Тогда всё встанет на свои места. И все дополнительные предложения будут уже не нужны. А применение, как и было изначально задумано, перейдёт в область внешнеполитических отношений.

Когда законодательство о СМИ-иноагентах только появилось, в реестре было десять изданий – и все они были американскими. Это было логично. Плохо и безграмотно сделано, но вполне логично. Но когда в список включают «Росбалт»*, это уже безумие. 

Комментарии к законопроектам фракций «Новые люди» и «Справедливая Россия» в Госдуме

В ноябре 2021 года депутаты «Справедливой России» направили в Госдуму поправки, согласно которым СМИ можно признавать «иноагентами» только по решению суда, а перед включением в реестр необходимо выносить предупреждение.

В декабре депутаты от фракции «Новые люди» внесли на рассмотрение Госдумы ещё один законопроект – они считают, что решение о признании СМИ «иноагентом» должен принимать суд.

«Новые люди» хотят ввести понятие «иностранный принципал» – оно обозначает любое иностранное правительство, партию, юридическое или физическое лицо, по приказу которого действует «иностранный агент». Ещё один пункт законопроекта разрешает «иноагентам» не маркировать сообщения о личной жизни в соцсетях. Также поправки разрешают физлицам не подавать в органы власти сведения о расходах на сумму менее 100 тысяч рублей.


Илья Шаблинский, доктор юридических наук, до 2019 года – член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека 

— Я бы поддержал эти два законопроекта. В обеих инициативах есть пункт о неоднократном получении значительных денежных средств. Напомню, что «Росбалт»* признали «иноагентом» за непонятный перевод на небольшую сумму из-за границы. И этот случай не единичный. Потом Минюст сообщает, что это и есть «иностранное финансирование». Какой объём средств считать значительным – авторы законопроектов идут на уступки и предлагают решать это Минюсту.

Обе партии предлагают именно суду решать, включать ли юридическое или физическое лицо в реестр «иноагентов». Горькая правда в том, что суды почти никогда не выносят решения в пользу истцов, если речь идёт о споре с госорганами. Но этот пункт должен быть, поскольку такая схема означает правовое решение проблемы. 

Депутаты «Новых людей» хорошо почитали американский закон об «иноагентах» 1938 года. Оттуда они взяли понятие «иностранный принципиал». Если эту поправку примут, то суд будет в каждом контрактном случае доказывать, что «иноагент» действительно действует в интересах «иностранного принципала».


Елена Абросимова, доктор юридических наук, доцент МГУ

— Маловероятно, что законопроекты «Новых людей» и «Справедливой России» проходимы в том виде, в котором они были отправлены. Поэтому их важно не только поддержать, но и доработать с точки зрения терминологии. Прежде всего доработка касается судебного порядка внесения в реестр или исключения из него. Чем детальнее будет прописан порядок, тем более защищёнными будут НКО и другие «иноагенты». Причём грамотный текст может приготовить только группа экспертов с обсуждением всех положений текста поправок.

Важный момент – невозможно упразднить «Закон об НКО» и не педалировать работу над законом о лоббистской деятельности в РФ. Эта инициатива была разработана ещё в 1993 году, а после была незаслуженно забыта.


Галина Арапова*, медиаюрист, директор «Центра защиты прав СМИ»**

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА

— «Иноагентское» законодательство в других странах в первую очередь регулирует политический лоббизм. И если беспокойство наших властей об иностранном влиянии упаковать в закон о политическом лоббировании, мы смогли бы очистить журналистику и юриспруденцию от необоснованного применения законодательства о разных видах «иностранных агентов».


Следующий публичный круглый стол с авторами законопроектов и представителями власти запланирован на 3 февраля. Ознакомиться с обращением правозащитников к депутатам Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации VIII созыва можно по ссылке.

*Внесены в реестр СМИ-иноагентов

**Внесены в реестр НКО-иноагентов


Другие материалы рубрики "Законы"